Гусь в мифологии часто выступает как птица хаоса, но вместе с тем и как творец вселенной. Гусь снес золотое яйцо — солнце (Великий Гоготун у египтян). В некоторых языках понятия солнца и гуся передаются сходно. В Китае гусь связан с небом и принципом ян. Он считается талисманом, помогающим в любви и браке. Гусь также воплощение святого духа, символ предусмотрительности и бдительности. У некоторых сибирских народов был так называемый «гусиный дух», который ведал судьбой (Мифы народов мира, 1980—1982).

В египетской мифологии белый гусь — священное животное бога солнца Амона (наряду с бараном) и Геба (бога земли и ее природных функций). Великий Гоготун рождает солнце в облике белого гуся (Федосеенко, 1998).

Гуси «прижились» на гербе украинского города Гусятина. У коми раньше строго-настрого запрещалось по весне стрелять уток и собирать их яйца. У эвенков гагара, чирок, кулик и бекас считались культовыми птицами. У долган (жители Таймыра) нельзя убивать краснозобую казарку. На русском Севере на избах и по сей день изображают гусей, веря, что эти птицы уберегут хозяев от беды.

У якутов и остяков гусь — бог птиц и птичьего промысла, у нганасанов и телеутов — помощник шамана, у угров — тотем.

Гусь считался табу в Англии и среди норвежцев (Waterbury, 1952). Млечный путь у многих славянских народов именуется «гусиной дорогой». У русских за гусей отвечает св. Никита. Период отлета гусей русские называют «гусиным летом», которое следует за бабьим летом.

В Украине ребята, увидев в небе по весне диких гусей, кидали им вослед соломинки с пожеланием: «Гуси, гуси! Нате вам на гнiздечко i на здоров’ячко, а нам на тепло!» Считалось, что гуси и журавли произошли из земли.

Хорошо известно выражение: «Гуси Рим спасли». Тит Ливий рассказывает о том, что римского консула Манлия разбудили крики священных гусей, которые жили на Капитолии. Благодаря этому удалось отразить внезапную атаку галлов (Федосеенко, 1998). (Пернатые обитатели мифов и легенд)

Гусь – это птица, с который связаны многие древние мифы. В римском храме Юноны гусь был священной птицей. Белый гусь ассоциируется также с Бореем, богом северного ветра в греческой мифологии. Кроме того, белый гусь является тотемом зимнего солнцестояния в колесе года американских индейцев.

Большинство людей слышали о матушке Гусыне, чьи сказки предназначены для того, чтобы успокаивать детей. Мифы, сказки и другие произведения поражают воображение не только детей, но и взрослых. Поэтому гусь является тотемом, символизирующим детскую восторженность и веру в сказку. Сказка, которую мы больше всего любили в детстве, часто отражает наш будущий жизненный сценарий. Возвращение к детским впечатлениям и прочитывание заново одной или двух сказок, которые вам нравились больше всего, зачастую может помочь по-новому взглянуть на нашу жизнь.

Эти сказки задают набор определенных устоявшихся представлений, которые определяют нашу судьбу. То же самое происходит и с новорожденным гусенком, который принимает за свою мать первый увиденным им движущийся объект, а затем всю жизнь пытается следовать за этим объектом.

Гусь может быть тотемом, способным помочь вам донести свои мысли до людей, особенно если вы умеете рассказывать сказки. Его перо длительное время было самым распространенным средством письма. Люди, желающие написать что-либо, – будь то сказки или другие произведения, – могут облегчить процесс написания, взаимодействуя с гусем в качестве тотема. Это послужит стимулом для развития воображения и поможет вам преодолеть творческий застой. Процесс установления связи с вашим тотемом будет проходить намного легче, если вы научитесь писать настоящими перьями или найдете ручку в виде гусиного пера.

Поскольку гусиные перья часто используются для наполнения постельных принадлежностей, гусь является также символом плодовитости и супружеской верности. Многим людям, которые спят на постельных принадлежностях, изготовленных из гусиных перьев, это может обеспечить и то, и другое.

Гуси являются дальними родственниками уткам и лебедям. Но при этом они проводят на суше больше времени, чем утки, и являются вегетарианцами. Людям, в жизни которых появляется гусь в качестве тотема, это указывает на потребность включать в свой рацион больше овощей и фруктов, а возможно, даже отказаться на какое-то время от животной пищи.

Гуси образуют пары на всю жизнь, причем оба супруга принимают участие в выращивании потомства. Возможно, вам имеет смысл вспомнить древнее поверье, которое говорит, что для каждого из нас в мире существует своя половинка. Это также может быть связано с сюжетом одной из волшебным сказок, оставившей в нас свой след.

В Северной Америке существует восемь видов гусей. Это имеет символическое значение, так как число «восемь» очень похоже на знак бесконечности. В этом числе отражается способность двигаться вперед и назад, что символизирует духовный поиск.

Дальнейшее подтверждение этому можно найти в особенностях миграции гусей. Их отлет осенью будоражит наше воображение и заставляет нас мечтать о других мирах. Кажется, что неустанный крик гусей призывает нас следовать за ними по пути великого духовного поиска. Они возвращаются в самом начале весны сразу после малиновок. Это указывает на исполненные надежды, осуществлению которых способствует великий поиск.

Гусь символизирует таинство путешествия в поисках истины. В полете эти птицы постоянно меняют построение, создавая воздушные потоки и тем самым облегчая полет тем, кто летит сзади. Это напоминает нам о том, что, когда какой-то человек осуществляет поиск истины, другим становится легче идти по его стопам. При этом гуси никогда не летят строго друг за другом, открывая друг другу обзор. Точно так же и мы не должны осуществлять жизненный поиск, не имея полного представления о результатах и последствиях. Таким образом, мы облегчаем прохождение пути другим.

Само по себе V-образное построение гусиной стаи очень символично. Его форма символизирует открытие новых возможностей. Она похожа на стрелу, указывающую новые направления и новые возможности. Открытая часть олицетворяет открытость новым идеям. Буква «v» произошла от древнееврейского слова «vau», означавшего «гвоздь». Таким образом, V-образная форма указывает на решимость не сходить с выбранного пути.

В Северной Америке самым многочисленным видом гусей являются канадские гуси. Эти птицы обладают мощным голосом и демонстрируют удивительную выносливость во время миграции. У белого арктического гуся оперение преимущественно белого цвета, в черный цвет окрашены лишь кончики крыльев. И те, и другие гуси имеют острое зрение. У людей, чьим тотемом является гусь, улучшится зрение, как физическое, так и духовное.

Как уже упоминалось, самец и самка создают пару на всю жизнь. Оба участвуют в воспитании потомства, поочередно охраняя гнездо. Маленькие гусята ведут себя очень послушно, а потом учатся жить самостоятельно, постепенно освобождаясь от родительской опеки. Гусь в качестве тотема может указывать на то, что вы собираетесь освободиться от тех запретов, которые вам внушили в детстве, и вернуться к своей истинной сущности. При появлении гуся в качестве тотема вы можете испытать всплеск воображения, уносящего вас в новые далекие путешествия – реальные или воображаемые. (Эндрюс Тэд. Определи свой тотем. Полное описание магических свойств животных, птиц и рептилий)

ОБРАЗ ГУСЯ В МИФОЛОГИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯХ ХАКАСОВ

В мировоззрении хакасов существенное место отводилось образу гуся (хак. хас). Несмотря на то, что в трудах некоторых исследователей [Катанов, 1907; Дыренкова, 1929; Алексеев: 1984, 1992; Бутанаев: 2006, 2008] имеются небольшие сведения о мифологических представлениях связанных с гусем, стоит признать, что образ этой птицы не становился объектом отдельного изучения. Не претендуя на полноту освящения данной темы, сделаем попытку восполнить образовавшийся пробел.

Известный исследователь Н. Козьмин, затрагивая тему мировоззрения хакасов и других тюрков Южной Сибири, отмечал ритуальную значимость образа гуся в их культуре [1916, с. 103]. Этнограф-тюрколог Н.П. Дыренкова, изучая образ птицы в духовной культуре хакасов, алтайцев и шорцев, обращала внимание на то, что в мифах этих народов гусь наделялся космогонической функцией. Причем, образ гуся имел семантическое единство с образом другой водоплавающей птицы – утки и в мифах нередко был взаимозаменяем. В этой связи, Н.П. Дыренкова сообщала: «Так во всех многочисленных космогонических легендах птицы – божества, плавают они или летают, всегда носятся над бесконечным пространством воды. В одних легендах птицы эти – гуси или утки, в других – они названы просто птицами» [1929, с. 122]. В мифологическом сознании образы водоплавающих птиц – гусей (уток) не случайно выступают в качестве демиургов. Очевидно, на формирование подобных представлений оказали влияния зоологические особенности этих представителей орнитофауны. Из пернатых именно гусь (как утка и др. водоплавающие птицы) имеет возможность свободно перемещаться в трех сферах: по воздуху, по воде, по суше. Эти реалии нашли отображение в следующей хакасской поговорке: «Дорога гуся просторная, Путь журавля глухой!»

Стоит добавить, что воздух, вода и суша в мифологических представлениях являлись основными элементами, из которых была сотворена жизнь на земле. В мифологическом восприятии гусь (утка) воспринимался в качестве существа, которому подвластны эти стихии [Катанов, 1907, с. 522], что и предопределило его роль демиурга.

Другим важнейшим фактором, оказавшим влияние на мифопоэтическое восприятие гуся в качестве сакральной птицы, явилось отождествление прилета этих птиц с природными ритмами. Гусь – одна из немногих перелетных птиц, которая с зимовки прилетает раньше остальных и при этом позже улетает. С прилетом и отлетом гусей связывалось наступление весны и осени. Эта особенность нашла отражение в идиоматическом выражении хакасов – «с гусиным снегом» [Бутанаев, Бутанаева, 2008, с. 335]. Соотношение образа этой птицы с сезонным циклом и понятием «время» выявляется в реликтах вредоносной магии хакасов. Так, например, в тексте проклятья (хааргыс) опять-таки используется образ этого пернатого: «До тех пор, пока не прилетят гуси, засохни, До тех пор, пока не прилетят птицы, высохни!»

Со слов нашего информанта «у хакасов было представление о времени, как о птице. Люди говорили: “Пролетит большая птица, и у человека выпадают волосы”. Ведь со временем, когда человек стареет, у него действительно выпадают волосы» (ПМА-2000, Горбатов В.В., с. Сыры Аскизского района РХ). Не исключено, что этой птицей мог быть гусь.

Наряду с этим, в хакасском фольклоре гусь отчетливо соотносится еще и с солнцем. Н.Ф. Катановым была записана загадка, в которой эта птица олицетворяет данное светило: «Между березами бежит рысью гусь (солнце в то время, когда небо покрыто облаками, идущими вниз реки)» [1907, с. 238]. Реликты представлений о высоком сакральном статусе гуся выявляются в одном из вариантов хакасского мифа о «Совете птиц». В нем сообщается о том, что в качестве предводителя птичьего царства был избран «пестрый гусь». Однако царствовать ему пришлось недолго. Как повествуется в фольклоре, обидев коростеля, он был низвергнут богом с царского трона и превращен в сороку.

Образ гуся имел символическое значение в семейно-родовых обрядах. Так, в прошлом, при сватании невесты жених был обязан исполнить песню своему будущему тестю. В тексте песни опять-таки фигурировал гусь [Катанов, 1907, с. 366]. Кроме того, образ этой птицы был связан с семейным бытом. Причем гусь чаще идентифицировался с мужским началом. Это нашло отражение в следующих идиоматических выражениях и фольклорных текстах: «гусь-вожак» (свекор), «страшный гусь» (свекор), «хас палазы хасха ирке, кiзi палазы кiзе ирке» – ‘гусенок мил гусю, человеческий отрок мил человеку’ [Бутанаев, Бутанаева, 2008, с. 219, 335], «Отправимтесь в русскую землю! Поймаем-те гусенка! Пусть тот, кто поймает гусенка, будет женщиною, имеющею ребенка!» [Катанов, 1907, с. 259]. Наряду с этим, в народных приметах сна образ гуся символизировал душу человека: «Когда во сне видишь белого гуся, это означает, что видишь душу девушки, женщины или просто хорошего человека».

В мифологическом сознании хакасов с образом гуся могли соотноситься не только отдельные обитателями дома (юрты), но при этом само жилище могло символизировать гнездо. Так, в загадках о юрте, последняя всегда предстает в образе птичьего дома: «гнезда ста птичек на одном месте» (решетка юрты), «большая птица улетела, а гнездо ее осталось» (снятие юрты), «есть птица, которая погремит-погремит и улетит на сарай, расправивши свои крылья (когда откочевывают, то ставят решетку, которую покрывают берестою) [Катанов, 1907, с. 255, 258, 281]. Необходимо добавить, что в хакасском языке одним из вариантов названий семьи и поколения в целом является термин «уйа» – ‘гнездо’.

Образ гуся – птицы-медиатора, осуществляющего посредничество между небом, землей и водой занял существенное место в шаманизме тюрков Южной Сибири [Радлов, 1989, с. 368; Потанин, 2005, с. 67-68; Дыренкова, 1949, с. 181-184; Потапов, 1968, с. 323; Хлопина, 1978, с. 81; Алексеев: 1984, с. 86, 1992, с. 138-140; Дьяконова, 2001, с. 180]. У хакасов гусь являлся важнейшим тёсем – духом-помощником шамана. Полагали, что он имел пестрое оперенье и именовался «Ынгай-Хоох» (Ынгай-Гаах) [Бутанаев, 2006, с. 60, 96]. С его помощью кам отправлялся за душой (хут) больного в потусторонний мир. Среди шаманистов гусь слыл умнейшим тёсем, превосходно знавшим все шаманские законы и правила. Не случайно в героической эпике хакасов «пестрый гусь» нарекает именем героя и указывает ему жизненный путь, а в трудную минуту приободряет его.

Верили, что гусиный тёс наделен прекрасными «навигационными» способностями и хорошо ориентируется в Верхнем и Нижнем мирах. Во время камлания он сопровождал шамана и быстро находил верный маршрут, давал ценные советы и предупреждал об опасностях. Считалось, что Ынгай-Хоох лучше остальных знает дорогу домой, поэтому возвращение шамана из мистического путешествия осуществлялось при помощи гусиного тёса. В связи с этим, не лишена оснований мысль Г.Н. Потанина о том, что «возвращение шамана на гусе, может быть, находится в связи с представлением о возвращении лета вместе с весенним прилетом птиц из теплых краев <…> Не заключается ли в этих чертах тот смысл, что весна и гром должны возвратится с гусями?» [2005, с. 690]. Подобные воззрения о шаманском духе-помощнике гусе имели широкое распространение среди алтайцев и телеутов [Потанин, 2005, с. 67-68; Радлов, 1989, с. 373-374; Дыренкова, 1949, с. 181-184].

Изображение гусиного духа часто встречалось на шаманских бубнах. Как правило, он рисовался белой краской. Птица изображалась летящей в правую сторону с распростертыми ногами (Архив Минусинского регионального краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова. Ф. 2. Оп. 3. Д. 51. Л. 70). По материалам же В.Я. Бутанаева, дух гуся «Ынгай-Хоох» изображался белой краской в виде свастики. Поэтому свастика имела название «хас танма» – ‘гусиная тамга’ [2006, с. 96].

В шаманской практике хакасов помимо изображений на бубнах, применялись и иные гусиные атрибуты. Так, шаманка Пыйачах Кичеева, проводившая камлания в Аскизском районе в 1980-х гг., использовала крылья домашних гусей, которые прикреплялись к плечам ее одежды [Карачаков, 2004, с. 105]. В прошлом крылья домашних гусей широко использовались не только в утилитарных целях (в качестве веника), но применялись и в обрядовых действах. При помощи гусиного крыла проводился обряд «очищения» человека. Кроме того, в традиционных представлениях отдельные люди, от природы наделенные «хатыг хуйах» (т.е. сильные духом) во время сна, подобно шаманам, могли путешествовать в потустороннем мире верхом на гусе (ПМА).

Итак, подытоживая сказанное, необходимо подчеркнуть, что в мифологической системе хакасов гусю отводилось важнейшее место. Гуся, подобно утке почитали, как демиурга. Одновременно с этим, он воспринимался в качестве сакральной птицы, с прилетом которой связывались ритмы природы. Ритуальные функции гуся были широки, но все, же, основная – осуществление посредничества между мирами. Восприятие гуся в подобной ипостаси предопределило включение его образа в мифо-ритуальную практику шаманизма. Сходство мифологического восприятия гуся хакасами с другими тюркскими народами Южной Сибири свидетельствует о тесных историко-культурных связях этих народов в прошлом.