Помните, как начинается история Супермена? Младенец с разрушенной планеты попадает на Землю и вырастает настоящим супергероем. В этот раз два малыша с двух разных планет одновременно попадают в один и тот же город и даже учатся в одном классе. Один из них - баловень судьбы и любимец публики. Другой считает себя плохишом и неудачником - ведь до школьной звезды ему далеко. "Погодите. А вдруг действительно? Я же, правда, в этом деле хорош: я - плохиш. И меня словно пронзило. Если уж я - плохиш, то стану самым плохим плохишом из всех плохишей на свете!" С этих самых пор и началось легендарное соперничество, многократно переворачивавшее вверх тормашками город Метро-Сити. Защитник города взял себе имя Метромэн (Мачомэн в русском дубляже), а наш герой, то есть злодей, назвал себя Мегамозг — "невероятный, неотразимый криминальный гений и магистр злодейства".

Неизвестно, сколько лет прошло со дня окончания школы, но Мегамозг уже заработал 85 пожизненных сроков, а Мачомэн - собственный музей. И вот Мегамозг в очередной раз сбегает из тюрьмы, похищает Роксану Ричи и бросает вызов Мачомэну. Все знают, что будет дальше: герой спасёт девушку, бросит злодея в тюрьму и вернётся праздновать открытие музея своего имени. Ведь добро всегда побеждает зло, и герой не может потерпеть поражение, верно ведь? Не в этот раз. Мегамозг ошеломлён своей неожиданной победой, но вскоре понимает, что, уничтожив своего врага, он лишился цели в жизни.

Собственно говоря, он не такой злодей, каким хочет казаться. Все его козни - лишь игра, он не стремится причинить настоящий вред Роксане или Метро-Сити. К тому же это лучший способ применить свой талант изобретателя. Он хитрит, меняет облик, насмехается над Мачомэном (но редко смеётся последним), неутомимо придумывает всё новые и новые проделки, - словом, ярко проявляет признаки трикстера. Трикстер и герой, герой и злодей невозможны друг без друга. Что же будет, если один из этих "близнецов" вдруг исчезнет?

Ответ можно найти в статье М. Шильмана "Трикстер, Герой, его тень и ее заслуги":

Будучи "вместе", они играют как братья-близнецы, чья сила заключена в наличии другого, схожего и отличного. Собственно, их парность есть залог их эффективности. Демонстрируя одновременно взаимосвязь и конфронтацию, Герой и Трикстер образую своего рода диполь, бинарную конструкцию, структуру оппозитивных элементов, которая является залогом порождения новых смыслов и новых стратегий осмысления "мира". Исходя из этого, можно допустить следующее предположение (требующее, без сомнения, более солидной аргументации): созидающий и познающий Субъект Модерна есть спайка – Герой-и-Трикстер, где центр тяжести перенесен на Героя, т.е. в доминантную область "нормальности", "рациональности" и "культурности".

Что же происходит в том случае, когда постмодернистские практики мироустройства принимаются за разрушение всех бинарных оппозиций, а значит подвергают деконструкции иерархическое единство Героя-и-Трикстера? Другими словами, как прочитывается "с точки зрения" Трикстера пресловутая "смерть субъекта" и что (в субъекте) подвержено умиранию? Резонно предположить следующее: никакое разрушение не в состоянии "уничтожить" Трикстера, потому как он сам паразитирует на разрушительной функции. В таком случае уничтожается Герой, точнее – привилегированное положение Героя как центра, доминанты и (культурной) нормы. Такое не уничтожение, но уничижение Героя как минимум уравнивает его с Трикстером: серьезность Героя выглядит потешной, его идеалы кажутся старомодными, а способности оказываются неприменимыми. Само понятие "центральный герой" относится в равной степени к каждому, а это означает уничтожение единого центра, в котором доселе располагался Герой как воплощение Сакрального, Фаллического и Рационального. Образно говоря, Герой оттесняется от центра, он захватывается центробежными силами и удаляется "на периферию", выводится из игры в качестве центрового.

Постмодерную культуру можно уподобить свалке (так же, как и выставке, музею, коллекции) Героев. Цель такого сравнения не в том, чтобы добиться негативного звучания, а в том, чтобы подчеркнуть результат "перепроизводства героев", предпринятого при покровительстве ratio. То, что Герой попадает на свалку, подчеркивает характерность траектории его низведения: он сваливается "с небес на землю", он – как "мировая ось" или омфалос – валится (набок и навзничь). Тот Герой, которого ничто не могло "свалить с ног", покидает свое место, сдает свои позиции, перестает пребывать в "предназначенном" для него месте. В общем, он сваливает. То, что Герой оказывается на свалке говорит не о том, что он уничтожен, а о том, что Герой "выведен из употребления", "о(т)ставлен", отсутствует на привычном месте по причине потери (своей) сути. Герой не то, чтобы "негоден", но "ни к чему". А к "чему/кому" в таком случае Трикстер?

Казалось бы, растворение Героя "отбирает" у Трикстера его законный хлеб. Трикстер "остается без работы" в тот момент, когда Герой подает в отставку. Ведь если считать, что ремесло Трикстера – профанировать/комментировать Героя, то к чему же сводится его задача после того, как он остался без Героя как "средства существования"? Ведь Трикстер не может ни самодержавно занять место Героя (в этом случае он станет Героем), ни продолжать игру против центра, поскольку децентрация всей "конструкции Субъекта" уже произошла. Тут следует вспомнить об одном нюансе: даже в классической диспозиции граница между Героем и Трикстером не может быть четко проведена. Неопределенное "между" исключает межу и задает топологию пространства, обеспечивающего возможность взаимных переводов Героя и Трикстера (travesty), перетекание лица Героя в облик Трикстера (morfing) и переодевание Трикстера под (стать) Героя (masking). Опорным понятием в данном случае является "перевод", в котором содержится и прощание как "проводы", и растрата как "перевод впустую", и посредничество как "искусство перевода" на другой язык. Прямо или косвенно, но Трикстер всегда ведет речь о Герое, даже если тот, о ком говорится, отсутствует или удален. Трикстер служит посредником, медиумом между местом героя (центральной точкой) и бесчисленными точками, где Герою "не место" (быть). Сам факт того, что Трикстер не замолкает даже в случае молчания ("смерти") Героя или его замалчивании ("отставки"), требует считать его речь актом перевода с языка Героя на язык слушателя. При этом Трикстер, не перехватывая саму роль и место Героя, остается инстанцией, истолковывающей своего "патрона" и обеспечивающей тем самым несвойственное ему "инобытие". В случае "смерти" Героя-текста Трикстер-комментарий становится единственным хранителем места умершего. Своего рода комментарием к уничтоженному тексту.

Трикстер "работает" не со статусом Героя, но с его местом; пафос Трикстера – в сохранении этоса Героя, а не его фигуры. Поэтому изменение статуса героической составляющей Субъекта не приводит к безвозвратной "смерти субъекта", но лишь корректирует роль его иронической составляющей. Пародируя отсутствующего Героя, Трикстер маскирует сам факт его отсутствия. Иными словами, он глумится над Героем так, как будто бы Герой по-прежнему есть. Трикстер не может не указывать на то (место), где (должен быть) Герой. Тем самым он поднимает цену места обесцененного Героя, ведь то место, которое столь искусно маскируется, для чего-то/кого-то предназначено. Очевидно, что маскируемое место – сохраняется и охраняется, а сам маскирующий выполняет функции хранителя. Трикстер, который, действуя совместно с Героем, как бы хоронит его, оставшись без своего визави хранит место Героя, место, уготованное Герою. Так или иначе, Трикстер всегда указывает на того, кто "выведен из употребления" и (временно) не используется. А если есть некое указание, то, следовательно, имеет место и некое использование. И надежда на то, что (свято) место (долго) пусто не бывает.

И как это применить на практике? Правильно! Нужно создать нового супергероя! Мегамозг наделяет силой Мачомэна Хэла Стюарта и натаскивает его, приняв облик "космического папы". Очередной грандиозный план Мегамозга, как всегда, выходит ему боком - Хэл считает, что злодеем быть гораздо лучше... Мегамозг спасает Метро-Сити от собственного творения, и жители города чествуют его как героя. Но если он станет новым героем, от кого он теперь будет защищать город?..

- Больше ты не выставишь меня дураком!
- Я сделал тебя героем. А вот дураком ты выставил себя сам!

• Невпопад
• Шорр Кан